Нарушенное обещание - Страница 38

— Ты хочешь, чтобы я остановилась?

— Я хочу, чтобы ты делала и то, и другое, Элли. — Не размыкая объятий, он шагнул вперед, и ее ягодицы прижались к холодному стеклу окна. — И разговаривала, и целовалась.

— Но мне намного лучше удается целоваться. — И Элис тут же продемонстрировала это, потянув его нижнюю губу зубами и соблазнительно извиваясь с ним рядом.

— Мне нужно больше чем поцелуи.

Губы Кола скользнули вниз по изгибу ее шеи, посасывая нежную впадину горла. Кожа вспыхнула, будто Элис объяло чувственное пламя. Кол сорвал с нее рубашку, даже не удосужившись расстегнуть пуговицы. Когда он обхватил ладонями и нежно сжал ее груди, Элис запрокинула голову, прижимаясь затылком к окну. Кол прильнул губами к одному из сосков, и от этой настойчивой ласки в самом низу живота Элис разлился жар, устремившийся к лону.

— Я не могу дать тебе и то и другое, Кол. — Она прерывисто задышала, когда его руки скользнули к ее шортам. — Просто я не такая.

Глава 11

Проведя еще одну ночь в постели с Элис Джонсон, Кол нисколько не приблизился к тому, чтобы сломать воздвигнутый ею барьер. Вместо того чтобы добиваться этого, он уступил неутолимому желанию, которое охватывало его всякий раз, когда она оказывалась рядом. Он обманывал ее — и самого себя.

Сидя на диване в гостиной, Кол склонил голову, и мускулы его шеи протестующе заныли. Сегодня он спал в неудобной позе, опасаясь тревожить прижимавшуюся к нему Элис. Он боялся отпускать ее от себя, ведь, похоже, сжимал ее в объятиях последний раз.

Проклятье! Хватив кулаком по дивану, Кол стиснул зубы. Он должен был двигаться дальше. Вернуться домой, с головой окунуться в работу — и поставить крест на личной жизни. Он не мог быть рядом с Элис, а пробовать с другой смысла не было — по крайней мере, в том, что касалось серьезных отношений.

В конце концов, многие мужчины выбирали холостяцкий образ жизни, и он вполне мог последовать их примеру. Но кого он обманывал? Он любил Элис, любил ее с тех пор, как себя помнит. В детстве между ними всегда существовала особая связь. Он присматривал за Элис, когда ее родители допоздна задерживались на работе, и наблюдал, как она отрабатывает танцевальные номера в гостиной дома Джонсонов. Но всегда был настороже, чтобы Рич не застал его врасплох.

Рич… Они были лучшими друзьями с детского сада, а теперь брат Элис совсем перестал ему доверять. В свое время Колу стоило откровенно рассказать Ричу о своих чувствах к Элис, искать его поддержки, а не спать с ней тайно. Теперь Кол потерял их обоих — людей, заменивших ему семью.

Черный костюм Кола висел на спинке стула у обеденного стола вместе со свежей черной рубашкой и черным галстуком. Кол изнемогал от зноя, но твердая приверженность традициям не позволяла явиться на похороны в чем-то кроме черного… даже если он и не оплакивал покойного.

— Доброе утро. — Из спальни показалась Элис, ее растрепанные волосы стояли торчком, создавая вокруг головы подобие львиной гривы.

На ней красовалась одна из его футболок, которая мягко льнула к телу, скрывая всю восхитительную фигуру, кроме стройных ног балерины. У Кола перехватило дыхание. Он хотел признаться Элис в своих чувствах, но в этом не было ни малейшего смысла. Сжимая ее в объятиях прошлой ночью, Кол понимал, что этому скоро придет конец. Ему следовало быть жестким — ради ее же блага. Связывавшие их незримые узы требовалось разрубить, и у Кола было достаточно сил, чтобы сделать это.

— Мне пора домой, — сказала Элис, прислоняясь к дивану напротив.

Что ж, все предельно ясно — она упрощала ему задачу. Кол должен был чувствовать облегчение, но ее слова с невыносимой остротой пронзили ему сердце.

— Хорошо.

— Я ведь не могу пойти на похороны в этой футболке, ведь правда? — мягко улыбнулась Элис.

Он ушам своим не поверил.

— Что?

— Похороны твоего отца. — Нахмурившись, она склонила голову. — Мне казалось, они сегодня.

— Да, сегодня, но я не думал, что ты пойдешь.

— Я была бы не самым лучшим другом, если бы бросила тебя одного в такой момент, не так ли?

«Другом». С уст Кола чуть не слетел горький смешок. Ну конечно, Элис хотела утешить его по-дружески… не более того.

— Я не хочу, чтобы ты шла на похороны.

— Почему нет? — Она уперла руки в бедра.

— Он не заслужил твоего появления там, Элли. — Кол встал и подошел к стулу с висевшей на нем одеждой.

— Я иду туда не ради него. Я иду туда ради тебя.

Кол накинул рубашку и застегнул пуговицы. Потом натянул брюки от костюма — и тут же почувствовал себя стесненно. Он ненавидел носить костюм с галстуком, это сковывало его, будто подчиняло чужому контролю. Но сегодня Кол независимо от костюма чувствовал себя неловко.

— Я сказала, что иду туда ради тебя, Кол, — повторила Элис. — Ты мне небезразличен.

Кол замер и поднял взгляд на Элис, ища на ее лице какой-нибудь признак того, что она вот-вот откроется ему. Она, казалось, хотела что-то сказать, но потом передумала.

— Я небезразличен тебе как кто? Как брат, друг?..

Она тяжело задышала, но так ничего и не ответила. А Кола в который раз посетило стойкое ощущение дежавю: он просил Элис откровенно сказать, что она к нему чувствует, но она лишь отмалчивалась.

— Как кто? Мне нужно знать.

— Ну почему ты так настаиваешь на этом, Кол? — Элис покачала головой, отворачиваясь от него. — Ты знаешь, мне не лучшим образом даются все эти объяснения.

— Потому что я имею право знать. — Кол сглотнул, и слова вдруг полились сами собой, будто что-то сломалось у него внутри, и все, что он когда-либо чувствовал, хлынуло с его уст неудержимым потоком. — Я люблю тебя, Элли, и не могу больше мучиться сомнениями, не зная, любишь ли ты меня или нет.